Столица республики официально зарегистрировала в Роспатенте товарные знаки «Третья столица России», «Третья столица», «Третий город России», «Третий город», Russia's third capital. Таким образом, в давнишнем споре о том, какой же город после Москвы и Петербурга «самый-самый», поставлена не только точка, а даже восклицательный знак. Запатентовав сразу несколько вариантов названий, Казань отсекла возможных конкурентов от посягательств на статус третьего города в России. Таким образом, в погоне за статусом Казань утерла нос второму претенденту – Нижнему Новгороду. Последнему пришлось довольствоваться брендом «Столица Поволжья». В областном правительстве полагают, что Казань просто опередила своего конкурента, подав заявку на неделю раньше. Во всяком случае, именно эту версию они озвучили нижегородскому «Коммерсанту». А спор между поволжскими городами был принципиальным.
Ровно два года назад, в конце марта 2007 года, вице-губернатор Нижегородской области Ирина Живихина пригрозила Казани иском за самовольное присвоение себе звания третьей столицы России. Г-жу Живихину возмутила соответствующая рекламная растяжка на международной выставке в Берлине. Тогда же в Нижнем Новгороде заработала специальная группа по оформлению прав интеллектуальной собственности.
«Во-первых, Нижний Новгород – столица ПФО, во-вторых, он стоит на слиянии двух крупных рек, в-третьих, у нас есть неоспоримые преимущества в плане культурного и промышленного потенциала», – приводила доводы Ирина Живихина.
Судя по всему, эти два года ушли на «брендирование» в Роспатенте. Очевидно, что примерно столько же времени понадобилось и Казани, чтобы успеть опередить других желающих. Когда город успел запатентовать звание третьей столицы, выяснить 116.ru не удалось. Как и то, во сколько это обошлось – ведь услуги Роспатента возмездны. В мэрии Казани ограничились лишь перечислением зарегистрированных товарных знаков. По данным «Коммерсанта», товарный знак «Столица Поволжья» обошелся Нижнему Новгороду в 200 тысяч рублей. Если Казани пришлось платить за каждый бренд в отдельности, можно представить, какие потери понес городской бюджет.
Как известно, чуть ли не каждый город-миллионник считает себя третьей столицей. Это и Екатеринбург, и Омск (был столицей правительства Колчака), и Новосибирск (столица Сибири), да и по численности населения это третий город в стране. А Ростов-на-Дону традиционно величается Южной столицей. Миллионная Самара вполне справедливо имеет некоторые притязания на особый статус.
«Вообще, мы претендуем на звание второй столицы, третья для нас звучит обидно, – с юмором воспринял вопрос корреспондента 116.ru депутат Самарской губернской думы, доктор исторических наук Михаил Матвеев. – Самара была де-юре столицей России в 1918 году как столица КОМУЧа (Комитета членов Учредительного собрания правительства антибольшевистской России), в состав территории которого входила, кстати, и Казань, а в годы ВОВ официально с 1941 по 1943 год была в соответствии с приказом Сталина «запасной столицей СССР». Об этом стоит говорить только с точки зрения местного патриотизма. И что касается желания Казани быть третьей столицей, я думаю, такие проекты не должны выходить за пределы региона. Чтобы город называл себя столицей, недостаточно только желания его властей, нужно, чтобы этот статус признавала вся страна».
В качестве примера областной парламентарий привел историю с присвоением Самаре титула «Город трудовой славы». Самарские власти сами прекратили лоббировать эту инициативу, потому что поняли: иначе обидятся другие регионы – все вносили одинаковый вклад в победу.
«Любое ранжирование вбивает клин между городами, – говорит Николай Матвеев. – Конечно, патриотизм порой принимает странные формы. К примеру, Самара, которая раньше называлась Куйбышевым, гордилась тем, что в стратегическом плане американских бомбардировок стояла на третьем месте. Думаю, Казани стоит подумать, чем она выделяется. Есть автомобильная столица – Тольятти, «самоварная» – Тула и так далее. А что такое «третья»? Лучше выделить какую-то одну черту, которая не требует юридического подтверждения и не вызывает возражений у других».
«Борьба за звание третьей столицы имеет в России не только утилитарный смысл (привлечь инвесторов или туристов), но и политический. Когда подобная нумерация войдет в административный оборот, а затем – через СМИ – и в общественной сознание, то легко сообразить, чье слово для федерального центра будет весомее: третьей столицы либо, допустим, четвертой или пятой, – считает публицист Лев Овруцкий. – Можно заметить, что претензия на собственную столичность присуща, в первую очередь, жителям стран с сильным централизаторским и унитаристским креном. Столичный – значит самый больший или самый лучший. В странах же с укоренившимися федеративными традициями этого, как правило, не наблюдается».
Публицист приводит в пример Вашингтон, который отнюдь не самый большой или лучший город США, но именно он, а не Нью-Йорк, является столицей США. Такой же расклад в Швейцарской конфедерации: там самые столичные города – Цюрих, Базель, Женева, Лозанна, Люцерна, а между тем столица – Берн. «И никто не борется за то, чтобы выстроиться вслед за Берном по ранжиру. Ведь, помимо прочего, это означало бы создание некой иерархии, что невозможно без утраты частички своей уникальности, – отмечает г-н Овруцкий. – Будь на нашем месте швейцарцы, они, пожалуй, сочли, что лучше оставаться единственной и неповторимой Казанью, нежели становиться третьей или четвертой столицей России».
Лилия АХМАДЕЕВА, Дарья Ходик, специально для 116.ru
